Б. А.Иванов

Культ Кумари в Непале

Культ "живой богини" Кумари — один из самых сложных культов долины, встроенный в социальную практику и культурную жизнь неваров и отражающий "синкретичность" религиозной жизни этого этноса. Больше, чем другим феноменам неварской культуры, "повезло" культу Кумари-деви с недостоверной информацией: растиражированный образ "богини-девственницы" не имеет почти ничего общего с действительностью. Кумари - живая богиня

Культ Кумари связан с буддийскими группами неваров, в первую очередь — с так называемыми потомками буддистских монахов Средневековья, ваджрачарья и губхаджу, из среды которых Кумари чаще всего и "избирается". Впрочем, есть Кумари и из основной земледельческой касты джьяпу, но и в этом случае "высокая" культовая практика фактически находится в руках буддистских жрецов.

Культ Кумари полисемантичен. В индуизме вообще это — юная девственница постменструального возраста (в отличие от Канья, которой 8-10 лет, Кумари — 10-13, но не более 16). Имя Кумари применяется к Деви (супруге Шивы), но и к супруге (шакти) юного (и девственного?) Кумара — сына Шивы и Деви. Кумари (как Каумари) — одна из "Восьми Матерей" (Аштаматрика), при добавлении к которым Уграчанди они воспринимаются как Навадурга ("Девять Дург").

В Индии институциализированного культа Кумари, в общем, не было (храм Каньякумари на Юге; Канья Деви в Кангре; недолго просуществовал в Раджастхане XVI в. культ живого воплощения Деви — Карани Мата). Гораздо распространеннее древний обряд поклонения Деви, воплощающейся в девственницу в Бенгалии: почитание девочек семьи (Кумарипуджа).

И только в Непале существует институт, "пирамида" (с элементами иерархии) Кумари — от Кумари большой семьи к Кумари квартала, затем поселения и княжества.

Складывание этого института неразрывно связано с эволюцией тантрических представлений у неваров, особенно — в рамках буддизма ваджраяны. Этапы этой эволюции: распространение ваджраяны в V — VIII вв., XII — XIV вв. — расцвет (связанный с расцветом неварской культуры и складыванием неварского этноса). К XVI в. тантрический буддизм осваивает местные культы, возникают многочисленные "монастыри"-баха: центры жреческих корпораций наследственных, эндогамных каст ваджрачарья и губхаджу — буддистских священнослужителей нескольких степеней посвящения, обслуживающих эзотерические тантрические культы.

Примерно с XII — XIII вв., безусловно — с XIV в. и особенно в XVI — XVII вв., когда в Долине стали строиться храмы Таледжу, на этом фоне стал распространяться шактизм, которому покровительствовали правители Малла, объявившие богиню Таледжу (Турджу) своей родовой покровительницей (иштадевата), чья мантра инициировала их власть в непальской Долине.

Именно с усилением Малла и внедрением культа Таледжу бурно развивается в Долине культ Кумари (Кумари упоминается в надписях Долины в VI в., культ живой богини Кумари вероятен в XI в., безусловно же, зафиксирован в Патане в ХШ в.) В XVI — XVII вв. строятся храмы Кумари, идет "легитимизация" культа, а к середине XVIII в. институт Кумари различных уровней был "увенчан" появлением "королевских Кумари" трех княжеств Долины с их храмами, дворцами, ритуалом, церемониями, легендами.

К XVIII в. — и особенно к правлению Джая Пракаша Малла — отсылают и легенды, объясняющие происхождение культа Кумари.

Первый "блок" легенд связан c Таледжу и Малла и тяготеет именно к "королевским" Кумари Катманду и Патана. Согласно основному тексту, иштадевата Малла:
— являлась правителям Малла (тайно, ночью);
— играла с ними в кости, предсказывала и передавала тайные знания, мантру;
— Раджа испытал похоть, не послушался совета (указания), подглядывал или допустил подглядывание (вообще — обидел, вел себя некорректно), а посему богиня исчезла, но, снизойдя к мольбам, рекомендовала почитать свое воплощение в виде низкокастовой (или буддистки) девочки.

В варианте легенды Таледжу "вошла" в девочку, правитель решил, что это сглаз и выслал ее из княжества, тогда Таледжу "вошла" в его жену и вызвала припадок эпилепсии (?), что заставило раджу "признать" богиню.

На низовом уровне характерно представление неваров-буддистов из Муга-бахал в Катманду (возможно, — старейшего "монастыря" Долины) о том, что почитание Шакти (Деви) в образе Кумари инициировала Гухьешвари (самая, пожалуй, "укоренившаяся" в неварском пантеоне из тантрических "богинь"). В Бхадгаоне же считают, что Таледжу явилась в Долине из дупла дерева.

Сейчас культ Кумари в своей иерархической цельности изживается, картина смазана и местами фрагментарна. Давно и успешно идет среди неваров процесс индуизации и санскритизации. Еще раньше началось объединение XIV основных поселений Долины в несколько крупных княжеств, а с XVIII в. — включение их в кхасское индуистское королевство Непал, причем короли объединенного Непала сделали Катманду своей столицей, а Кумари Катманду приняли как наделяющую их инвеститурой от лица всех неваров Долины. Если учесть, что некоторые поселения неваров захудали и превратились в деревушки, что традиционная структура управления и самоуправления неварских каст и кварталов искажена и нарушена "демократическими" экспериментами и панчаятами нового типа, а традиционные неварские элиты (светские и религиозные) потеряли свой статус, — ясно, что "стадиальные" изменения неварской социально-культурной организации сочетались с "типологическими" инновациями и сильно исказили некогда цельный культ.

Если говорить о "собственно Кумари" — постоянно функционирующих культах персонифицированных Кумари, привязанных к определенным территориям и группам, имеющих устойчивую культовую практику, — в XX в. их было описано 10 в 5 "городах", причем, даже на этом ограниченном материале, выявляется некая иерархия.

В Катманду, — столице одного из неварских средневековых княжеств, в XVIII в. ставшей столицей всего Непала, к XX в. сохранились 4 Кумари.

Социальная инфраструктура неваров Долины вообще, а Катманду в частности, основана на кварталах (тол), которые объединяются в исторические районы, как правило, — следы ранних поселений, объединенных в основные княжества (в Катманду это северный, южный и центральный районы). Элементы самоуправления этих районов еще прослеживаются в социальной практике неваров. Самый же "работающий" и сегодня социальный модуль неваров — объединение нескольких кварталов, которое выглядит как объединение нескольких "монастырей"-баха вокруг главных (иногда — материнских по отношению к ним) баха. В Катманду таких групп 18.

Из четырех действующих Кумари Катманду три — явно "районного масштаба", из них Кумари Центрального района — самая "занятая" во всех буддистских (ваджраянистских) церемониях неваров Катманду, особенно — их жреческих каст. Любопытно, однако, что именно у Кумари этого района почти нет следов государственной поддержки в прошлом, нет и дарении-гутхи. Северная Кумари Катманду — богатая, имеет свой действующий храм, в прошлом была связана с династией Малла, возможно — ее боковой ветвью.

Южная Кумари в XVIII в. была наиболее тесно связана с Малла, правившими в Катманду, а сейчас она — "официальная" Кумари династии Шаха: Радж Кумари Непала. Именно она возобновляет власть Шаха над Долиной — историческим Непалом. Она участвует во всех церемониях государственного масштаба «особенно в цикле Дасаин, она тесно связана с Таледжу ("ставшей" теперь иштадевата Шаха), с Аштаматрика, создающими сакральную и политическую топографию неварского "полиса"; в ее культе наиболее велика роль брахманов. Сейчас в ее культе активно участвуют старейшины всех 18 главных баха, а значит — и "районов" Катманду.

Самой интересной для понимания генезиса культа Кумари мне представляется Кигали Кумари Катманду, имеющая местный характер. Культ ее практически не выходит за границы квартала-тола, в нем не участвуют представители высоких жреческих каст, а сама Кумари выбирается из средней по статусу касты джьяпу, к которой принадлежит почти половина всех неваров. Можно полагать, что эта "квартальная Кумари" представляет исчезнувший тип, ранее бывший самым массовым. Кигали Кумари воспринимается как "дочь" Бхагавати, обязанная присутствовать на основных церемониях годового цикла. Она избирается в определенное время раз в году, причем, по мнению местных неваров, чем более зрелая женщина оказывается в роли Кумари, тем полнее она реализует свои божественные способности. Для обеспечения отправления ее культа существует несколько земельных дарений-гутхи.

В Патане — некогда главном княжестве неваров — две Кумари, причем пространство социального функционирования также очень различно. Бывшая "королевская Кумари" Патана и тяготевших к нему поселений схожа с Радж Кумари Катманду, в культе которой также велика роль брахманов храма Таледжу (общие пуджари), а наследственный "распорядитель" при Малла был хакимом (главой) Центрального района Патана. Саимха Кумари — местная Кумари одного из районов Патана, генеалогия буддистских жрецов которой восходит к XIV в., схожа с Кигали Кумари Катманду: она избирается из основной (земледельческой) касты района, сфера действия — баха, социальные границы, в данном случае, — клан. Представляется, что это пример архаичного типа Кумари родовой группы, исходно населявшей квартал-баха.

Для Бхадгаона — самого провинциального, традиционного (но и индуизированного) района Долины характерна сложная взаимосвязь культов трех сохранившихся Кумари, осуществляемая, прежде всего, через институт родовых святилищ агам-чхе. Так, одна из трех Кумари Бхадгаона, хотя теперь и обитает с семьей в особом доме в родовой баха Эканта Бахал, сохранила основной дворец-храм в другом районе, где и хранится ее трон и расположено ее агам-чхе. У другой Кумари Бхадгаона — Вала Лакху Кумари — агам-чхе находится в старом дворцовом комплексе патанских Малла при храме Деви. Обе Кумари избираются одним органом, в одно время — за 15 дней до основного праздника долины — Дасаин, где участвуют вместе.

Третья Кумари Бхадгаона явно отлична по масштабу. Она избирается на год из числа грудных девочек одной из буддийских каст района. Значимо, что контакты с этой Кумари-младенцем ограничены кругом родственников и буддистских жрецов, а в ее культе особую роль играет "свита": Гана Кумари — 8 девочек и 3 мальчика из числа детей квартала Табабахи.

Из других активных на сегодня Кумари Долины стоит упомянуть Кумари Бунгамати, древнего центра культа Матсьендранатха, которую избирают из числа членов родственной группы в узкой корпорации наследственных жрецов Матсьендранатха — панджу, причем из числа девочек-кандидаток избирают старшую (!)и стараются, чтобы в роли Кумари побывали, по возможности, все претендентки.

Сосуществование Кумари Долины во времени и их включенность в единую иерархию (точнее, соответствие единой иерархической модели) сопровождается их сознательным разделением в сакральном пространстве. Для большинства Кумари, особенно местного масштаба, более низовых, архаичных, подчеркивается необходимость избегать встречи с другой Кумари; границей сфер влияния чаще всего является река (переправляться через реку Кумари вообще возбраняется).

Под именем Кумари у неваров существует еще несколько божественных персонажей, но о них — ниже, при описании уровней функционирования, "свиты" и мифологических контактов.

Кандидатки на роль Кумари без исключения принадлежат к кастам, традиционно считающимся буддистскими (что, впрочем, у неваров весьма относительно), причем, чем выше уровень культа Кумари (район города, княжество), тем из более явно буддистской и жреческой групп ее избирают. Кумари квартала и клана — как правило, из основной (крестьянской) касты джьяпу. Всегда кандидатуры — их может быть 6-7 — из определенного клана или баха (что часто одно и то же). Можно утверждать, что общим является требование: девочка не должна пройти церемонию йихи (символического брака с Нараяном, который совершается в общей для возрастной группы квартала или касты церемонии и позволяет неваркам никогда не считать себя вдовами).

Индуисты считают все касты, из которых выбираются Кумари, низкими, оскверняющими воду.

Распространено мнение, что Кумари может стать только девочка (до наступления менструации). Это верно для Кумари высокого ранга: девочка 2-4-х лет становится Кумари и прекращает ею быть после первых месячных. Однако, особенно, если Кумари выбирают на год, ею может быть и грудняшка, и взрослая молодая женщина. Общим важным требованием является отсутствие дефектов кожи и зубов, иногда толкуемое как отсутствие кровотечений.

Выборы Кумари на низовом уровне (в родственной группе, квартале, — которые не включены в политическую структуру и мало трансформированы индуизмом) проводятся из группы кандидаток, отбираемых по старшинству, или из тех, кто еще не занимал это место. Методика отбора различна: по знаку (появление змеи в доме), по жребию (раздача записок женой главного жреца), по итогам испытания претенденток в агам-чхе, баха или храме Таледжу (выявляется бесстрастие, напоминающее транс), по гороскопу (гороскоп Радж Кумари Катманду сверяется с королевским).

Выборы, как правило, приурочиваются к Дасаину, и происходят обычно за полмесяца до него. Можно полагать, что раньше для всех уровней нормой были ежегодные выборы. В выборах в различной форме участвуют все социально значимые члены неварского общества: о годности кандидаток свидетельствует глава клана или большой семьи, непосредственно в выборах участвуют старейшины касты и баха (они же часто и жрецы культа Кумари в качестве, например, исполнителя агам-пуджи в агам-чхе). В Патане хаким — главный распорядитель церемонии девали пуджа (поклонения предкам). В Катманду большую роль играет Совет глав основных баха во главе с Радж Губхаджу (буддистский аналог Радж Гуру, впрочем, теперь эта наследственная должность лишь почетный титул). На определенном этапе важную роль играют жрецы храмов Таледжу — ачары, утверждающие кандидаток, основываясь на клятве об их пригодности, которую приносят буддистские жрецы. На завершающем этапе отбора свое "добро" дают для Кумари не местного значения Радж Гуру и королевский астролог.

Сам процесс "выборов" весьма резко разделяется на два этапа. Собственно "нисхождение" божественной сущности происходит в эзотерической буддистской церемонии, проводимой в агам-чхе и занимающей иногда 3-4 недели. Кумари "государственного масштаба" утверждается еще и жрецами Таледжу. Основные этапы церемонии в агам-чхе следующие: раздевание (в Патане — догола), очищение, пуджа частей тела (особо — поклонение репродуктивным органам), раскраска (считается, впрочем, что пред-Кумари краснеет сама), одевание в ритуальное одеяние, угощение мясом и спиртным напитком. Собственно нисхождение божества происходит на троне-мандале (заменой Кумари на троне может в некоторых случаях быть калаш с водой). По возвращении в родной баха Кумари из жреческих буддистских каст проходит дополнительную церемонию посвящения в Ваджрадеви.

Свойствами, характеризующими Кумари-деви, считаются у неваров: внешние — красный цвет ("раджас"), символизирующий "производительность"; третий глаз; украшения неварской невесты, обязательно дополненные некоторыми украшениями замужней женщины; иногда серебряный жезл. Внутренние свойства — невозмутимость (особенно для Радж Кумари), непереносимый смертными взгляд.

Для Кумари обязательны следующие ограничения: она не соблюдает траура, ее не лечат, она не ходит по голой земле, не пересекает реку, не ест пряности и чеснок.

Впрочем, когда Кумари "при исполнении", особенно на своем троне, и воплощает Деви (Таледжу, Кали-разрушительницу, Ваджрадеви), она вкушает мясо, пряности, пьет опьяняющие напитки, а также румянится, носит грим и женские украшения. На троне она молчит и старается соблюдать неподвижность. Вне мандалы Кумари подчеркнуто девственна, избегает запретной пищи.

Время, которое Кумари "вмещает" богиню, различно. Кумари всех "рангов" несут в себе Деви в Дасаин, весь свой срок воплощает Деви Радж Кумари, некоторый период в течение года — большинство Кумари (Эканта Кумари Бхадгаона — два дня).

Согласно распространенной даже в научной литературе версии, Кумари слагает свои полномочия в случае: первой менструации, выпадения зуба, болезни, смерти. Однако, эти правила соблюдаются лишь для Радж Кумари и, кажется, относительно строго лишь относительно недавно. Чаще Кумари исполняет свои функции пожизненно или определенный период времени.

После завершения периода "божественности" бывшая Кумари воспринимается как некий сосуд, содержавший божественную мощь и потому опасный, справиться с ним может только сильный мужчина. Характерно название бывших Кумари: дья маиджу — "богиня" ("божественная женщина" с уважительным суффиксом).

Итак, анализ культа Кумари "в статике" позволяет утверждать, что культ Кумари в Непале описывается обычно весьма неточно, что как "образцовую" Кумари изображают Радж Кумари Катманду: весьма поздний продукт кхасского воздействия. Можно предположить также, что существовали Кумари различных социокультурных уровней, причем первоосновой и базой для возникшей иерархии был клан и/или квартал: основная и сегодня ячейка неварского социума. Именно там возникла своеобразная форма участия половозрастной группы (женщин одного поколения) в коллективных церемониях общины неваров, сохранившей черты матрилинейности. Затем буддизм ваджраяны идеологически оформил и обосновал, а княжеская власть вписала возникающую политическую структуру этот институт, представляющий раннюю форму социализации родовой общины земледельцев на стадии перехода к соседской общине, к патрилинейной организации родства.

Впрочем, для подтверждения этого предположения необходимо, как минимум, исследовать культ Кумари в динамике; основные церемонии, сопутствующие персонажи, особенности ритуала, сферы функционирования, соотнесенность с другими системообразующими институтами неваров и фигурами пантеона.

В большинстве церемоний, связанных с Кумари, играют важную роль так называемые Гана Кумари, или свита Кумари (обычно 8 или 9, иногда 2 или 3), — персонажи женского пола, центральными фигурами среди которых являются, впрочем, Ганеш и Бхайрав. Часто они выбираются из клана Кумари, причем ежегодно, самими членами клана. В Бхадгаоне Гана Кумари почитаются потомками старой придворной знати неваров. В их поведении есть сходство с Кумари; их носят на руках (нельзя ступать на землю), по их поведению угадывают судьбу короля и местности, причем толкователями выступают часто жрецы Таледжу.

Гана Кумари ассоциируются, а иногда идентифицируются у неваров с Восемью Матерями, хотя, если в конкретной церемонии изображают, точнее, воплощают, Девять Дург, их могут "играть" только мужчины, в данном случае их "вмещающие". Девятой прибавляется не ожидаемая Трипурасундари, а Уграчанди.

За относительно институциализированной группой Гана Кумари угадывается корпорация местных Кумари, половозрастной группы, связанной с Девятью и ключевой в эзотерических обрядах неварского тантризма. Конкретный состав и количество Кумари меняются: например, для обряда почитания репродуктивного женского органа — йони — из разных каст общины выбираются девять девственниц-канья. В Патане в важнейший ритуальный момент года, в Дасаин Навами, в обрядах квартала обязательно участвуют Девять Дург, причем желательно, чтобы все девицы баха по разу побывали в этом качестве. После церемонии всем девочкам-участницам дарится по набору игрушечной посуды.

Определенную роль в организации сакрального пространства долины играют Бала Кумари, четыре храма которых расположены по сторонам света. Бала Кумари изображает девочка, "играющая" зрелую женщину, супругу Бхайрава. Самый сегодня дееспособный — культ Патанской Бала Кумари, храм которой — общепризнанный центр всех ведьм Долины. В важнейшем ритуале ее культа ключевую роль играют женоподобные, почти трансвеститы, жрецы храма Харасидцхи Деви: вереница пританцовывающих, прихлебывающих пиво "богинь" выискивает девочку для принесения ее в жертву.

В Тхими (входившем в княжество Бхадгаон) храм Бала Кумари — главный центр новогодней (середина апреля) церемонии, когда для чествования супруги местного Бхайрава сходятся процессии из 32-х кварталов-тол с 32-мя "кхат" (маленькими храмиками на носилках, украшенными вращающимися зонтиками). Огонь факелов прогоняет зиму, красный порошок символизирует шакти. Кульминация наступает при встрече Бала Кумари с Ганешем из соседней деревни: после шутливой, но ожесточенной схватки между представителями 32-х тол — "войны кхатов" — Бала Кумари отправляется в храм Таледжу.

С комплексом обрядов и представлений о Кумари связано и понятие о Панча Кумари, которых, впрочем, может быть и более пяти. Панча Кумари называют "пять" подружек действующей Кумари, которых могут выбирать всерьез, пять девочек, необходимых для действенности обряда кумари пуджа, пять подружек на свадьбе. Иногда семья выбирает на период Дасанна своих Панча Кумари. Есть сообщения, что Панча Кумари сооружают подобие малых святилищ, где их символизируют пять камней — "питха".

Ряд персонажей неварского пантеона и ритуала не входит в свиту, антураж Кумари, но тесно с ней взаимодействует. Особенно значимы пары "мужских" божеств: Дайтья с Кумаром и "владыки местности" — Бхайрав с Ганешем. Если взаимодействие Кумари с Ганешем и Бхайравом хочется толковать как подтверждение права коллектива (через его женскую половину) на среду обитания, то отношения Кумари с Дайтья и Кумаром, кажется, отражают ритуальное разрешение проблемы сосуществования женской и мужской частей коллектива.

Эта пара божественных персонажей, объединяемая в культе и реализуемая в ритуале Насадьо, ранее существовала в земном воплощении во всех поселениях Долины и играла важную роль в обрядах. Насадьо, "божество-танцор", ассоциируемый с Шивой Натараджей, осознаваемый как опасное для женщин божество, почитаем во всех неварских ритуалах. Это покровитель и символ так называемых Нач Гутхи неваров: своеобразных мужских союзов общины. Этот культ представляется симметричным "женскому" культу Кумари, и именно через Дайтья и Кумара осуществляется гармонизация двух полюсов архаичной социальной структуры.

Дайтья и Кумар — пара полярных "ипостасей" Насадьо; субъекты, в которых они воплощаются, никогда не встречаются за пределами ритуала. Наиболее важно их участие в Дасаин, где они активно "ассистируют" Кумари.

Дайтья — демоничен, даже враждебен, но и наиболее комплиментарен по отношению к Кумари, и иногда толкуется как ее возлюбленный. Он символизирует нижний мир, меч, избирается из касты баре (сакья) нижней, южной половины Катманду. В Дасаин он участвует в выносе атрибутов Кумари из храма Таледжу на седьмой день праздника.

Кумар — главный защитник Шакти-Таледжу, особенно в критические моменты ее передвижения. Он связан с небом, верхней частью Катманду (два квартала в этой части участвуют в его выборе), его оружие лук. Избирают его из ремесленной буддийской касты туладхаров.

Для воплощения этих божественных персонажей в определенных кварталах из числа некоторых каст выбирают при помощи жребия сроком на пять лет неварских мальчиков в возрасте от восьми лет. Этим занимается особый совет наследственных старейшин, полномочия которых подтверждаются средневековым указом Малла. Содержание и обучение (в том числе, и особенно священному танцу) обеспечивается взносами неварской общины на цели Нач Гутхи, а реализуется мужскими родственниками фигурантов. Главным жрецом-пуджари воплощения является его отец или брат, а важнейшие эзотерические ритуалы проводит наследственный жрец-ваджрачарья.

Бремя божественных функций Дайтьи и Кумара тяжело и опасно для них и для окружающих. Их опасно видеть, они ограничены в общении, а после истечения срока полномочий, что символизируется особым танцем с саваном, проводится комплекс обрядов, долженствующих обеспечить ресоциализацию бывшего вместилища божественной сути. Дайтья и Кумар опасны друг для друга, и в кульминационном танце в Дасаин солируют порознь, сходясь к храму Таледжу.

Ранее, при Малла, Дайтья и Кумар соучаствовали во всех государственного значения церемониях, охраняя Шакти княжества, воплощенную в мече. В некоторых неварских общинах (например, в касте ваджрачарья) Кумар "местного масштаба" почитается "мужем" всех девушек касты. Впрочем, этот сюжет совсем не исследован.

Цикл публичных церемоний вокруг либо с активным участием Кумари делится по сезонно-календарному принципу. В родовом святилище агам-чхе отмечаются дни летнего и зимнего солнцестояния, но вообще четко заметны два периода — весенний и осенний циклы.

Менее значим сейчас весенний цикл, но его ритуалы весьма специфичны.

В марте-апреле, в общенепальский новый год (Бискет), невары с начала XVII века, особенно в Бхадгао не, отмечают символическую победу над нагами (помимо прочего — запирателями вод). Бала Кумари Бодегаона играет в этой церемонии важную роль. Примечательны мотивы "весеннего" брака ее с Ганешем, хозяином местности, что вполне соответствует календарному смыслу Бискет — началу основного календарно-ритуального цикла неваров: летнего сельскохозяйственного сезона, ритуально оформленного вокруг культа Матсъендранатха.

В марте-июне отмечается Кумар Шастхи в честь Кумара Карттикейи, а в июле-августе, в полнолуние, — Гунла, во время которого индуисты чествуют мать-землю, а буддисты, собрав священные изображения из всех баха, обходят их в общей процессии. При этом вместе с псевдомонахами из баха милостыню просят Део Кумари.

Основным же для Кумари является осенний цикл, рубеж летнего и зимнего урожаев, решающий для общины период. Ритуально наиболее напряженным является отрезок с конца августа до октября, до завершающего пика — Дасаин.

Начинает этот цикл в августе, в полнолуние светлой половины бхадра, Гаи Джатра. Это время — период нечистоты и нечисти, и многие обряды и персонажи Гаи Джатры имеют необычный, ненормальный, анархический характер. Являются демоны, среди людей обретаются мертвые "урожая этого года", которых надобно сопроводить, проводить и выпроводить, что и происходит через лунную фазу, в Индра Джатру, когда "вычищают" задержавшихся мертвых.

Затем, в конце августа начале сентября, в промежуток между сбором летнего урожая и началом осеннего сева, на 12-й день убывающей луны бхадра, начинается восьмидневный сложный по составу праздник Индра Джатра» составной частью которого является Кумари Джатра, причем в его пик — три дня перед новолунием.

Драматургия Кумари Джатры восходит к активному внедрению Джая Пракашем Малла культа Таледжу, ключевым и политически значимым событием же стала инвеститура королевской власти "представительницей" не имеющей человекоподобного обличил Таледжу — Кумари.

В темную половину бхадра, в пост Гатила и период щраддх, во всех кварталах невары специально почитают живых Кумари наряду с изображениями Махабхуми и Васудхары "для успеха урожая".

Наконец — пик ритуального цикла: Дасаин, где участие Кумари чрезвычайно важно и весьма органично. Дасаин в долине — это девять ночей и десять дней в конце сентября-начале октября, с начала светлой половины ашвина до полнолуния, когда ритуальная активность возрастает.

Для Кумари всех уровней это особый период, а многие из них и становятся Кумари только в Дасаин. В Бхадгаоне и сегодня Кумари переселяются на все время в особое святилище или проводят эти дни в агам-чхе.

Наиболее тщательно поддерживается, а потому и сохранился во всей полноте, основной для правящей династии мотив освящения королевской власти богиней Таледжу, для чего объявившие столицей Непала Катманду Шаха центральной фигурой Дасаина сделали именно Таледжу ветви Малла, правившей в Катманду.

Итак, на седьмой день Дасаина из храма Таледжу в Катманду выносятся ее символы. На восьмой день начинается гекатомба жертвоприношений Дурге. На девятый в храме Таледжу совершаются эзотерические тантрические обряды, глазам почитателей является пятый символ Таледжу — мандала, вмещающая Гухьешвари. В храме Таледжу Бхадгаона с участием короля Непала поклоняются Эканта Кумари и Гана Кумари Бхадгаона. В девятую ночь в семьях неваров совершается Навратрипуджа, где объектом поклонения становятся маленькие девочки.

Главный день Дасаин — 10-й, а центральным является церемония Кхадга Джатры, процессии с мечами в Бхадгаоне. В этот день Таледжу возвращаются в свои храмы; богини гостят в домашних святилищах. Это день завершения поста, алкогольных возлияний, кровавых жертв. В семьях буддистских жрецов совершаются тайные обряды, включающие разрезание тыквы и сопровождающиеся впадением участников в транс. Иногда участники таких обрядов дефилируют в состоянии транса (или имитируя его) или опьянения с мечами по кварталу, демонстрируя агрессивную реакцию на кровь, кожу, зонты (!) Впереди идут младшие участники, танцоры изображают Кали, Аджима, Кумари, Ганеша-Бхайрава, Восемь Матерей в облике Гана Деви. Из кварталов торжества перебрасываются в центральную часть города, где в них кое-где принимают участие высокие касты. От храмов Таледжу процессии проходят по всей Долине. Важную роль играют Дайтья и Кумар, впадающие при встрече с Кумари в транс. В этом переплетении мотивов ключевым эпизодом Кхадга Джатры является вручение королю меча "от имени" Таледжу-Бхадракали в присутствии разнообразных "женских" по преимуществу божеств. На уровне семьи и квартала кульминации предшествует созывание и кормление злых духов в чхваса, на помойке, при этом Кумари, которую символизирует маска, занимает почетное место.

Заслуживают упоминания в данном контексте некоторые ритуалы, не связанные напрямую с культом Кумари, особенно обряды инициации девочек-неварок. Так первые месячные завершаются обрядом лицезрения солнца обязательно в присутствии Кумари, девочка получает в подарок красные одежды и особый амулет Кхья: своеобразный божок-дефлоратор. Знаменитый групповой брак неварских девочек с Нараяном (некоторые полагают — с Кумаром), оформляемый церемонией йихи, это не только способ навсегда обезопаситься от вдовства, но групповая инициация, включение в касту отца, доступ в родовой агам-чхе, переход в статус Кумари.

Для понимания контекста функционирования Кумари важно представлять характер взаимодействия Кумари с социально-политическими институтами различного уровня: какими институциональными рычагами неварский социум контролирует и обеспечивает отправление культа Кумари всех уровней.

Спускаясь сверху вниз, можно отметить, что на общегосударственном уровне контроль осуществляет Радж Гуру, а ранее и Радж Губхаджу. На уровне династии княжества — жрецы храма Таледмсу, родового святилища правителя, и функционеры гутхи, земельных пожалований на содержание Кумари, сохранившихся в Катманду и Патане с XVII века. На уровне общины — организация местной элиты: в случае неваров, полагаю, это псевдомонашеские буддистские локально-родственные группы, объединенные в баха (нечто похожее мы наблюдаем в Тибете). Местного масштаба Кумари Долины контролируются и сейчас верхушкой баха — старейшинами губхаджу: Панч Буддха из влиятельнейшей баха Долины контролируют Ратха Джатру — процессию колесницы Кумари; Совет буддистов Долины и наследственные Радж Губхаджу осуществляют и контролируют важнейшие обряды в доме Радж Кумари и в агам-чхе всех Кумари; глава Синха Баха имеет решающий голос в выборе Кумари.

Семья и родственники связаны с Кумари непосредственным образом: старшая родственница занимает почти официальную должность "кумарима", есть в роду и Бара Гуруджу, вполне узаконены полномочия отца, брата, дяди Кумари.

Весьма определенно место Кумари в иерархии Матерей неваров. Венчает пантеон женских божеств Таледжу Бхавани — главная шакти, родовое божество правивших и ныне правящей династии, любых правителей долины. Тулджа Дурга воспринимается как покровительница государства. В ритуальном плане Таледжу организует в политическом, социальном и пространственном единстве все классы местных божеств, ежегодно даруя им мантру, возобновляя, таким образом, их полномочия на осуществление специфических для них функций; это Матери, хранящие Непал, как мандалу; Девять Дург, охраняющие периметр организованного пространства. У Таледжу есть храмы, наследственные жрецы, слуги, работники. Не имея явного облика, Таледжу воплощается в Кумари для общения, наделения, предсказания и выполнения других своих функций.

Каумари, шакти Кумара. (или Агни) и одна из Восьми Матерей, входит и в Девятку, причем ее образ, как видно по маске Каумари, представляющей ее во всех церемониях, злобно красив, красен, сексуален.

Наконец, девственница Кумари — воплощение и заместительница Таледжу, связана с буддийским ваджраянисгским жречеством, представлена на всех социально-ритуальных уровнях неваров и органично внедрена в ритуальное самоосознание и выражение женской половины неварского этноса.

Общественно значимая зона функционирования культа Кумари, прежде всего, — наделение властью и поддержание ее легитимности, отчего зависят судьба города и государства. Кумари (или через Кумари) дарует мантру на владение, меч — символ власти, она предсказывает судьбу династии и государства, а иногда и решает ее (Кумари Катманду благословила не Малла, а победителя Притхви Нараяна Шаха во время исторической Индра Джатры 1768 года), соучаствует в ключевых социально значимых событиях (Матсъендранатх Джатра).

Функции социализации более свойственны местным Кумари, у которых девственный характер (точнее, женская сущность) выражен ярче. Наиболее же азнообразно и органично Кумари участвуют в частных: семейных и родовых ритуалах неваров. Поклонение им предшествует всем домашним обрядам; по их поведению предсказывают успех начинаний, особенно в финансовых или карьерных вопросах, их и просят об успехе таких начинаний; только Кумари может освободить от ритуальных ограничений после инициации, перехода границы самскар. Кумари — участница важных обрядов в семейных агам-чхе, обязательный соучастник тантрических обрядов. Поклоняясь Кумари или маленьким девочкам как Кумари, в дом призывают Деви. В обрядах местного уровня ненормальное поведение Кумари (пьет кровь, спиртное, застывает в трансе, молчалива и т. д.) является нормой.

Для понимания характера культа Кумари немаловажно сосуществование нескольких кругов, или слоев, Кумари в разной степени открытых людям. Каумари Восьми Матерей, Бала Кумари, Панч Кумари — свободно принимают знаки почитания; у них мало акцентирована сексуальность. Ваджрадеви, Ваджраварахи — Кумари агамчхе, чей эзотерический культ доступен родственной группе, а сами они явлены в виде калаша или мандалы.

Своеобразно и распределение женского, плодоносящего начала, сексуальности у Кумари разных уровней. Кумари семейного уровня девочка, местного девица, Каумари женщина, Дурга демоница, старуха, колдунья. Кажется, общество опасается девственности у Кумари, воспринимая ее как сгусток энергии, и старается ритуально дефлорировать ее (амулёт-дефлоратор Кхья; йихи — свадьба "понарошку").

Многослойность культа Кумари, безусловно, коррелирует с иерархией взаимодействующих в Долине религиозных систем. Комплекс низовых верований с чертами шаманизма и близостью (на мой взгляд, — типологической) к бон господствует на уровне кв аргала-баха, агентом его является жрец-губхаджу, центром — агам-чхе (где только и приносятся кровавые жертвы), в ритуале доминирует транс, кровь. Типичная церемония — Кхадга Джатра. Характерна враждебность к зонту, — символу царской власти. Действующие персонажи этого уровня культа — Бала Кумари, Аштаматрика, Уграчанди, Девять Дург.

Тантрический буддизм организует культ Кумари на уровне местной общины, поселения, города. Организацию ритуала контролируют Радж Губхаджу и жреческие корпорации баха, эзотерический ритуал перемещен в специальные агам-чхе, главное божество — Ваджрадеви, главная церемония — Дасаин.

Тантрический индуизм тесно связан с царской властью, его центр и опора — храм Таледжу, жрецы — ачары, божественные персонажи — Деви, Кали, Дурга, Бхайрави.

Системное взаимодействие в культе Кумари возможно, очевидно, в силу тантрического родства вариантов буддизма и индуизма у неваров, равно как и типологического родства их с низовыми неварскими верованиями. Кумари без конфликта вмещает Таледжу, Деви — и Ваджрайогини, Ваджрадеви. Не в последнюю очередь это возможно по причине, объединяющей их склонности к кровавым жертвам. Жрецы же разных религиозных систем поделили сферы функционирования: Таледжу ачары, губхаджу, старейшины родственной группы.

Соперничество религий привело в случае с Кумари к весьма органичному синтезу: Кумари должна, грубо говоря, вместить и Таледжу, и Ваджрадеви, дабы полноценно функционировать.

Вообще в культе Кумари сводятся в динамическом напряжении целый ряд полярностей, синтезируются многие противоречия. Аллен считает центральным моментом священный брак короля-индуиста и — через Кумари — его буддийских подданных; Тофэн выделяет взаимопроникновение в культе индуистских и буддистских традиций.

Можно отметить целую систему полярных координат: мужское в Дайтья-Кумаре — и Кумари; род-тхар, квартал-баха, корпорация-гутхи — и полис, государство, власть, династия; эзотеричная культовая практика в агам-чхе — и публичные мероприятия вроде Кумари Джатры; экстаз, транс, прорицание, почти камлание — и формальная инвеститура; закрытая родственная группа — и иерархическая кастовая система.

В культе Кумари и вокруг него эти противоречия преодолеваются и превращаются в сотрудничество, функциональное и структурное. Объединяются в единую иерархию номенклатуры разного происхождения и уровня ответственности: старейшины-тхакали рода-тхакара, губхаджу общины-баха, Радж Губхаджу полиса, ачары "государственного" храма, Радж Гуру государства.

Соответствует этой синкретичности и полисемантичность образа центрального персонажа культа; среди людей обретаются Кумари, конкретные субъекты, имеющие свою историю, семью, массу социальных связей и функций; Каумари-Матрика, Шакти, является "специально", осуществляется; Таледжу только проявляется, действует "через".

Именно в этом сложном контексте и уместно говорить о динамике взаимодействия буддизма и индуизма в конкретных стадиально обусловленных формах: первичный, он же низовой пласт, близкий к бон Тибета, сохранивший родоплеменную архаику (половозрастные корпорации, Матсъендранатх-Бунгадео, Дья Маиджу), затем — общинные культы с использованием ваджраяны и вообще тантрической практики для интеграции божеств местности и социальных групп, наконец, — государство (в ранней форме близкое полису), "увенчавшее здание" тантрическим индуизмом, осознаваемым на некоторых уровнях как шиваизм.

Попытки выявить принципы и механизм функционирования культа Кумари у неваров могут быть подходом к пониманию многих экстравагантных социальных и ритуальных практик гималайского региона (воплощенцы-тулку, монахини-ньингмапа и многое другое). В конце концов, через Кумари яснее станет: "ломает" ли тантризм различия между буддизмом и индуизмом, или это есть изначально общий их компонент, "синкретизм" культа Кумари отражает нерасчлененность неразвитого состояния, или же это смешение (даже слияние) разнородных элементов.

Работа выполнена при поддержке РГНФ (проект 96-01-00369)