Традиционная тибетская медицина

Человек слаб, убог, смертен. Но он хочет быть здоровым, красивым и жить вечно. (Умным он считает себя и так.) Подчиняясь этому желанию, он готов верить во все что угодно. В тибетскую медицину, в частности. Он бы верил и в медицину перуанских индейцев, но он совсем ничего не знает о ней. А о тибетской медицине он знает ровно столько, чтобы верить, — не так много, как о европейской, которая, он знает, часто бессильна, но и не так мало, как о перуанской. Однако можно ли нам, людям, воспитанным на принципах рационального знания, понять основы традиционной медицины тибетцев? Или она навсегда останется для нас темным, полумистическим явлением, «вымедитированным в мандале путем подключения к космическим телам Будды, исходящим из весьма экзотического для нас принципа: что здесь, то и там, а чего нет здесь, того нет нигде» [Молодцова 2001,163]?

Писать о тибетской медицине неспециалисту трудно. Но, как мне кажется, нелегко и специалисту, так как научные исследования, ведущиеся в данной области, далеки от завершения, хотя очень много в этом направлении делают бурятские и индийские ученые. Недаром все авторы, затрагивающие обсуждаемую проблему, повторяют как заклинание, что необходимо изучать и изучать лечебную практику тибетцев и письменные источники, лежащие в ее основе. Между тем ясно одно: тибетская медицина — это не знахарство и не магия, хотя и того и другого в ней с избытком. Ведь из 404 болезней, которые тибетская медицина различает, 101 она признает возможным лечить медицинскими способами, и лишь 101 считает нужным изгонять с помощью заклинаний духов (остальные 202 она рассматривает как неизлечимые или излечивающиеся самостоятельно). Нет, согласитесь, это — стройная научная система (особенно в той части, что касается последних 202 болезней)! А если серьезно, то тибетская медицина — один из многочисленных видов традиционной средневековой медицины, но, в отличие от многих других, основанный на целостном и глубоко разработанном учении о человеческом организме и его жизнедеятельности.

Судя по сведениям о присутствии китайских врачей в свите принцессы Вэньчэнь, жены Сронцзангампо, можно предположить, что формирование тибетской медицинской школы началось под влиянием китайской традиции. Кроме китайских источники упоминают индийских, греческих и персидских врачей при дворе этого царя, начинателя всех начал в тибетской истории. Возможно, и они оказали влияние на взгляды тибетцев на человеческое здоровье. Однако первоначальная традиция не дошла до нас. Как мы помним, в VIII в. при тибетском дворе произошел поворот «от всего китайского ко всему индийскому», что не могло не сказаться и на медицине. Китайские монахи и врачи были изгнаны из Лхасы, а в основу тибетской медицины легло древнее индийское учение аюрведа — наука о долгой жизни.

Аюрведа исходит из представления о жизнедеятельности человека как о взаимодействии трех природных элементов: ветра, огня и воды. Их воплощают в организме человека воздух, желчь и слизь, или, как более изысканно выражаются некоторые современные авторы, пневма, желчь и флегма. Ветер «отвечает» за «жизненное дыхание (прана), циркулирующее в органах дыхания и пищеварения и служащее основой деятельности организма» [Бонгард-Левин-Ильин 1985, 558], желчь — затраспространение в организме жизненной теплоты, слизь — за взаимосвязь всех составных частей тела. Гармония трех элементов — залог здоровья человека, нарушение равновесия — источник болезней. Индийские медики тщательно исследовали анатомию человека, подсчитали кости, мышцы, из которых он состоит. Они полагали, что человек обладает тремя сосудами, по которым проходит ток энергии, крови, нервной силы. В местах пересечения эти сосуды образуют так называемые чакры, от которых отходят малые сосуды. Чакры — важные центры жизнедеятельности. Они находятся в голове, горле, сердце, пупке и половых органах. Эти места надо беречь с особенной тщательностью.

В диагностике нарушений гармонии тела, т.е. болезней, и способах их лечения — «пульсотерапии, иглоукалывании и прижигании, диете, фармакопее и гигиене» [Дылыкова-Парфионович 1994, 16] — кроме индийского можно обнаружить китайское влияние и, как говорят, идеи народной медицины самого Тибета. Главные методы диагностики тибетцы подразделяют на осмотр, прикосновение и опрос.

Первым делом тибетские врачи осматривают язык: «[Сухой язык и пересохший рот] [говорят] о болезнях жара… [Сухой с желтым налетом язык] — о [болезни] „пневмы“… [Белый язык, покрытый густой слизью, — о болезнях] „рассеянного жара“…» и т.д. [Атлас тибетской медицины 1994, 469]. Исследование мочи считается очень важной процедурой — «зерцалом осмотра». Для определения болезни лекарь тщательно обследует мочу больного, ее жидкую часть, взвесь, густоту, прозрачность, цвет, запах, характер испарения, пузырения, звук при переливании и пр.

Кроме того, особо образованные лекари по моче могут угадывать, какой именно демон вредит больному или что его ожидает в будущем — выздоровление или смерть. Для этого больной мочится в большой неглубокий сосуд, на него накладывается сетка, именуемая «щит черепахи». Эта сетка, действительно похожая на панцирь черепахи, поделена на девять секторов, каждый из которых имеет свое значение. Лекарь внимательно следит, как ведет себя моча в каждом секторе, и устанавливает «истинных» виновников болезни.

Второй вид диагностики — «прикосновение», т.е. пульсовая диагностика. Среди сосудов есть «пульсирующие сосуды», по их биению лекарь определяет болезнь. За несколько дней до «прикосновения» больной должен начать соблюдать режим, чтобы не произошло «возбуждения физиологических энергий», которое мешает установлению диагноза. Обследование пульса лучше всего производить натощак на рассвете, пока всяческие токи энергии находятся в покое. Пульс исследуется на запястье, на обеих руках, тремя пальцами. Каждый палец при разном нажатии ощущает пульс, указывающий на состояние в разных органах тела. Пульс мужчины отличен от пульса женщины. И оба они отличны от пульса бодхисаттвы. У здорового человека на каждый вдох приходится пять биений пульса. Большее количество указывает на болезни жара. Есть различия и в характере биения—сильный или слабый, резкий или тягучий, напряженный или затихающий и т.д. Есть общий и специфический пульс. Общий — говорит о наличии болезни и ее главных чертах, специфический — где конкретно угнездилась болезнь и в чем она состоит. Разновидностей пульса — великое множество.

Тибетская медицина учит, что есть четыре главных способа лечения — лекарства, процедуры, диета и режим. «Нет на земле ничего, что не могло бы быть лекарством», — говорят тибетские лекари [Болсохоева 1994, 80]. Во всяком случае, в медицинской литературе Тибета описано более 1300 лекарств из растений, 114 видов минерального сырья, применяемого при приготовлении лекарств, и до 150 средств животного происхождения [Болсохоева 1994, 79]. Лекарства обычно состоят из нескольких компонентов и называются по главному из них, например «Шафран-8», «Момордика кохинхинская-4». Препараты готовят в виде отваров, пилюль, порошков. Тибетские лекари имеют в своем арсенале множество процедур: иглоукалывание, омовение, клизмы, рвотные, кровопускание, прижигание, компрессы и т.д. Для всего этого существуют различные инструменты. Ну и, наконец, диета и режим. Эти виды лечения как нельзя более похожи на методы современной медицины — они так же скучны и безысходны: не пей, не ешь, не предавайся излишествам…

Основа основ тибетской медицины — сочинение «Чжудши», или «Четыре тантры». История формирования этого памятника, его структура, традиция комментирования отражают весь путь медицинской школы Страны Снегов. Как всякая тантра, «Чжудши» приписывается Будде Шакьямуни. Но миф о ее появлении полон сказочных мотивов, а это, как показывает опыт, означает, что она восходит к совсем другим источникам.

Легенда рассказывает следующее. Шакьямуни изложил тантру сонмам мудрецов и божеств. Один из них записал проповедь лазуритовыми чернилами на золотых пластинах. Обладателем их стал некий кашмирский врач. С помощью последнего тибетский переводчик Вайрочана и медик Ютогпа Старший (VIII в.) перевели сочинение на тибетский язык и подарили его царю Кхрисрондэцзану. Тот замуровал трактат в колонну монастыря Самъе. Обнаружили его через много лет, и им занялся другой выдающийся медик, Ютогпа Младший (1138-1213). Тут-то он и стал известен честному народу.

Типично буддийская легенда, призванная придать сочинению авторитетность и свидетельствующая о его позднем происхождении. (Недаром «Чжудши» нет ни в Канчжуре, собрании всех проповедей Будды, ни да- же в Танчжуре.) Однако на вопрос, кто был реальным автором сочинения, она все же ответа не дает. Возможно, им был Ютогпа Младший. В такого рдда легендах часто истинный составитель или автор скрывается за тем лицом, кто якобы «обнаружил» или «обнародовал» текст. Не исключено, что оба Ютогпы, каждый в свое время, приняли участие в составлении или редакции текста «Чжудши».

Основным источником «Чжудши» является индийское сочинение «Аштанга-хридая-самхита» Вагбхаты (VII в.), включенное в состав Танчжура. Между двумя трактатами есть даже текстуальные совпадения, в них используется единая терминология. Однако «Чжудши» — вовсе не вариант трактата Вагбхаты. Это — самостоятельное сочинение. Другим его источником ученые называют китайский трактат «Сома-раджа». Такое «индийское» звучание названия трактата объясняется, вероятно, тем, что в тибетскую литературу он попал в переводе на санскрит. Точнее можно будет сказать только тогда, когда найдут его китайский оригинал. Если найдут, конечно.

«Чжудши» состоит из четырех частей: «Тантры основ», «Тантры объяснений», «Тантра наставлений» и «Заключительной тантры». В них рассказывается о человеческом организме, о методах диагностики его болезней, о способах лечения, о лекарственных препаратах. Хотя в «Чжудши» много повторов (например, первая тантра как бы обобщает все сказанное в остальных трех), она очень лаконична, написана стихами и содержит много неясных мест. Поэтому вся последующая традиция написания медицинских сочинений в Тибете осуществлялась в русле создания комментариев к «Чжудши».

Около XV в. сложились две школы комментирования — зурская и чжанская. Они успешно действовали как две основные медицинские школы, пока любимым учеником Пятого далай-ламы и тибетским регентом Санчжагьяцо в XVII в. не был написан знаменитый комментарий к «Чжудши» — «Вайдурья-онпо», или «Голубой берилл». В качестве приложения к нему регент заказал иллюстрации, которые теперь известны как «Атлас тибетской медицины». Он состоит из 77 красочных таблиц, на которых изображены больные разными болезнями, инструменты, лекарственные растения, способы лечения и пр. [Атлас тибетской медицины 1994).

Затем Санчжагьяцо, который был, безусловно, выдающимся медиком, написал сочинение «Лхантаб», где более конкретно остановился на практической терапии. При написании своих сочинений Санчжагьяцо использовал произведения предшественников, которые затем изъял из пользования. В результате он занял место классика, а медицинская школа в Тибете оказалась одна-единственная.

Мне трудно понять, в чем тибетская традиционная медицина превосходит современные знания (если превосходит, конечно), где ее сильные стороны. Говорят, у тибетцев редко случались онкологические заболевания. Но я думаю, это происходило оттого, что они в большинстве своем умирали (и умирают) сравнительно рано, не доживая до преклонных лет, когда эти болезни развиваются особенно интенсивно. Впрочем, кто знает… Судить о возможностях тибетских врачей в этой области нельзя. Так что кто кого превосходит и в чем, неизвестно. Однако мне кажется, в тибетской традиционной и современной научной медицине есть много общего — ни та ни другая часто не спасают.

Читать далее: Китайское вторжение 1910 г. и соглашение в Симле.